Продебальцево

Просмотров:

Андрей Макаревич "Давайте закончим войну в Украине, а?"

1. Позорные герои позорного времени
2. Как выглядит АД
3. В пампасах Донбасса
4. Завещание Путина
5. Культурные ценности России

"Позорные герои позорного времени", Интернет

Прадеды наши в Париже бывали -
воинской доблести их не отнять.
Деды отважно Берлин штурмовали,
мстя оккупантам за Родину-мать.

Были, конечно, позора моменты
в длинной истории нашей страны.
Помнят карателей Чехи и Венгры,
помнят афганцы козлов-шурави.

Но до такого вселенского срама
не доходило ещё никогда!
Русских наёмников злая армада
в братской Украйне берёт города!

Брат убивающий кровного брата -
вот кто отныне ты, русский солдат!
Килер на службе козла-ренегата,
шлюха с оружием, сука и гад!

Каин, пронзающий Авелю сердце.
Жалкая, глупая, пьяная мразь!
Куче паскуд в камуфляже и берцах
денег приспичило навоевать.

А в это время их родину грабит
тот, кто сюда убивать их послал,
но имбецилы с умишком не ладят, -
верят всему, что ворюга сказал.

Взяли Дебальцево эти подонки,
кучей пуш.мяса триумф оплатив,
Славных дедов вырожденцы-потомки,
родину срамом вселенским покрыв.

Даже не ведают пьяные рожи
всей бесполезности жалких побед.
Благо до этого срама не дожил,
Бравший Берлин, героический дед!

"Как выглядит АД", © Anna Sandalova

Допис by Anna Sandalova.

Я увидела, как выглядит АД. Он напал на меня через сотни пар глаз в Артемовске, куда приезжали вышедшие из Дебальцево. Он давил на уши матерщиной при разгрузке десятков раненых в Красноармейске. АД норовил пролезть в мой телефон, через ночные смски. Мне понадобится время, чтобы он перестал стоять у меня перед глазами. Но тысячам воинов, ТЫСЯЧАМ воинов, вышедших вчера оттуда понадобятся месяцы, годы, чтобы АД перестал отражаться в их глазах..

Мне всегда сложно в информационной бурной реке складывать огрызки информации, чтобы сложилась единая картина. Но я точно верю в то, что видела своими глазами.

За последние два дня я видела своими глазами:

• десятки суетящихся тыловиков с явным недосыпом в глазах, готовящих лагеря, одежду, еду на тысячи человек для приёма пацанов оттуда;
• свежеразвёрнутый госпиталь, в целом более-менее укомплектованный медикаментами, врачами, машинами;
• прибывающие один за одним автобусы и машины с целыми вышедшими бойцами;
• колонны выходящей техники - что могло ехало само, что не могло - на эвакуационных больших машинах;
• и ещё был ряд смсок - уже вышли; есть потери, но небольшие; нас прикрывают, мы выходим; мы прикрываем, люди выходят постепенно; нас атакуют россияне, их бросают просто на смерть, ложатся сотнями.

Я никогда не возьмусь сложить все в единый пазл и более того, сомневаюсь, что кто-либо сможет это сделать. У АДа слишком много лиц. Но я точно знаю, что в этом испытании впервые за последний год АД в глазах воинов вернулся к нам вместе с нашими пацанами, а не улетел с ними на небо. Это значит, что жизни наших ребят стали ценностью для тех, для кого это было иначе. Мы должны научиться сводить потери к нулю, хоть без них и не бывает войны.

Как последний недобитый оптимист я вижу, что наш стакан не то, чтобы наполовину полон, а то, что количество жидкости в нем постепенно увеличивается.

Слава героям!

"В пампасах Донбасса", © Илья Барабанов

(специальный корреспондент "Ъ")

Допис by Boris Nemtsov.

20-летний Миша родился в Екатеринбурге, 21-летний Леша - в Моздоке, Артему 22 года, он из Славянска-на-Кубани, а Диме - 23, он из Владикавказа. А еще ребята из Читы, Норильска, Улан-Удэ.

Всех их на первый взгляд ничто не объединяет. Но общее все же есть - город N, войсковая часть *****, N-ская отдельная мотострелковая бригада.

До недавнего времени все они проходили там контрактную службу. Еще в декабре и январе вешали в профайлах социальных сетей совместные фотографии из части, минувшим летом - с учений рядом с БТР. А еще - в красивой форме перед зеркалом.

Но две-три недели назад все изменилось, и вот уже двое сослуживцев без знаков отличия обнимаются на одной из площадей Горловки, другой в той же социальной сети размещает фотографию, где трое молодых ребят сидят на броне где-то на дороге на Дебальцево. Третий - кадр с застрявшим в окопе дээнэровским танком - главной достопримечательностью на въезде в разрушенный Углегорск.

На войну они попали уже после 20 января, когда в Донбассе возобновились активные боевые действия. Тут они вроде как в бессрочной командировке. Командиры были не против, наоборот, порыв они приветствовали, рассказав, почему именно сейчас и именно в эти места надо поехать родину защищать.

Уходили они в Донбасс не подразделением, а группами по три человека - экипаж боевой машины. Теперь, оказавшись без связи, они у меня интересуются судьбой своих друзей, спрашивают, живы ли они. На месте их также распределили в разные уже сформированные подразделения армии ДНР.

Логика военных действий в последние месяцы достаточно проста: на выполнение боевых заданий со стороны то ли самопровозглашенных республик, то ли "отдельных районов Донецкой и Луганской области" (как написано в Минском соглашении) выезжают те, кто действительно умеет воевать. Они решают поставленную задачу и отходят, а в занятый ими населенный пункт, в комендатуры и на блокпосты встречать журналистов заступают уже местные ополченцы, с готовностью рассказывающие о своем шахтерском прошлом. В какой-то момент можно и правда решить, что на войну с «хунтой» поднялись исключительно местные, но потом кто-то проговаривается:

- За тем терриконом буряты стоят.

- А что за буряты?

- Ну... Донбасские индейцы.

Все улыбаются, все всё понимают. В последние дни перед окончательным штурмом Дебальцево, чтобы лишний раз не светить "бурятов", журналистам постарались максимально закрыть въезд в Углегорск, откуда развивалось наступление внутрь котла. Спустя пару дней после штурма, когда Дебальцево окончательно "зачистят", на блокпосты выставят шахтеров, а журналистам снова будет открыта дорога.

Про стратегическое значение Дебальцево в последние дни было сказано много — это и прямая дорога, связывающая Донецк с Луганском, и крупнейший железнодорожный узел, и важная с артиллерийской точки зрения высота. Про то, сколько сот человек с обеих сторон погибло за время растянувшегося почти на месяц штурма, мы узнаем не скоро.

После взятия Дебальцево линия фронта в очередной раз «выровнялась». Не исключено, что достигнутое в Минске соглашение о перемирии теперь будет местами выполняться, огонь прекратится совсем или хотя бы чуть стихнет на месяц или два, пока кому-то не придет в голову, что самопровозглашенные республики не могут дальше жить без Мариуполя, Артемовска или Лисичанска. Тогда в воинских частях по всей большой стране вновь активизируются "политруки" с рассказами о том, как важно помочь свободолюбивому Донбассу от агрессии Запада. Никакой принудиловки - только добровольцы.

И Миша, и Леша, и Артем, и Дима перед отъездом подписали рапорты об увольнении. Если кому-то из этих ребят при штурме Дебальцево очень сильно не повезло, то не повезло добровольцу, который к моменту своей смерти к той войсковой части и той бригаде точно не имеет никакого отношения.

И напоминает все это гражданскую войну в Испании. Добровольцы из СССР ехали туда с "нансеновскими паспортами" или документами одной из европейских стран. Добираться было сложней, да и псевдонимы были совсем другие: будущий маршал СССР Родион Малиновский был не "Моторолой", а полковником - "колонель Малино".

Военный советник Ян Берзин мог погибнуть под именем генерала Доницетти, но в итоге был расстрелян в 1938 на полигоне "Коммунарка".

Илья Эренбург в книге "Люди, годы, жизнь" вспоминал: "В 1943 году на КП возле Гомеля я увидел командующего армией генерала Батова. Мы говорили о предстоящем наступлении. Вдруг кто-то крикнул: "Фриц!" - показались вражеские самолеты. А генерал и я смеялись: в Испании наши военные советники носили различные имена - Валуа, Лоти, Молино, Гришин, Григорович, Дуглас, Николас, Вольтер, Ксанти, Петрович. Павлу Ивановичу Батову почему-то досталась фамилия Фриц".

- Вас отправляли на учения в Ростовскую область или прямо сказали, что едем воевать на Украину?

- Сразу сказали. Сам видишь, что эти твари делают, все сюда просились. Я в армии служу не для того, чтобы учиться шить и копать.

- А "командировка" надолго или бессрочная, пока не отзовут?

- Пока сами не уедем. Я хочу либо до конца войны, либо до последнего вздоха воевать.

- А тебе самому это зачем? - спросил я одного из них.

- Нам объяснили, что мы поможем остановить тут войну, - был мне ответ.

Но, сидя на броне, войну остановить нельзя. Войну можно остановить, только если все слезут с брони и вернутся домой, хотя бы в свою страну из соседней.

P.S. Автору известны полные имена и фамилии всех героев текста, но редакция не считает правильным их пока публиковать.

"Завещание Путина", © Дмитро Куренівец

Как умру, то схороните
Меня в тайном месте,
Чтоб бандеры не свершили
Надо мною мести.

Закопайте хоть в пустыне,
Чтоб не видно было
И потомки не плевали
На мою могилу.

Можно было бы, конечно,
Во дворе Лубянки,
Но боюсь, что доберутся
И свои, и янки.

Для меня небезопасно
Даже в Мавзолее
(Разве, рядом с Ким Ир Сеном
В Северной Корее...).

Если я не съем всю дозу
Крысиного яда *,
Януковичу отсыпьте,
Сколько будет надо.

Обвяжите мое пузо
Колорадской лентой…
Будет помнить вся планета
Вову­-президента!

Обвяжите и зажгите,
Не щадя бензина,
Чтоб я стал, как мой учитель
Средь руин Берлина.

Каждый раз, мочась в сортире,
Хорошенько сплюньте
И меня ядреным матом
Вспомнить не забудьте!

"Культурные ценности России", Интернет

Пушкин - убили.
Лермонтов - убили.
Достоевский - приговорили к смертной казни, потом, правда сменили на каторгу.
Чайковский - затравили, потому как гей.
Толстой - прокляли.
Гумилев - убили.
Рахманинов, Алёхин, Бердяев и тысячи других - вышвырнули из страны, как паршивых собак.
Блок - уморили голодом.
Есенин - убили.
Мандельштам - сгноили в лагере.
Цветаева - довели до самоубийства.
И этот список убийств, издевательств, травли можно продолжать страницами.
Счастлив рассеянец, родившийся без таланта - у него еще есть шанс выжить!